ROBBIE SARTRE |
он мог стать высшей точкой опасности в мире. ( великий баал видит его через свои краеугольные тициановые склеры — зрачок вытянутый, закруглённый в улиточную спираль концентрическими кругами ). его мама шептала ему, что он должен стать вторым моше — стать кем-то важным, особенным. она внушала в него целеустремлённость, раздрабливала страницу святый писаний за страницей, чтобы роби наконец вкусил плод знания. мама шептала, что её маленьким роби обязательно станет важнейшим человеком. роби поверил. он верил, пока не стал понимать слова, которые песнопел его отец — роби пытается заткнуть чужой голос, выкинуть его из головы, набатом он звучит и виски прорезает до крови. роби знает правду, но, кажется, отец выбившейся овцой из стада, думает, что нашёл правильную дорогу домой. сам. лишь правда всегда была одной — гил сартр — не станет божьим учеником, сделав вид, что никакой черноты не нёс в себе всю свою молодую жизнь. ведь его ведьминское сердце черно и воняет испорченным молоком и трухой. сердце этого лурка никогда не вернётся в состояние чистоты, никакая признательность к руфь не спасёт. её сотни псалмов не огреют душу отцовскую душу, и роби всегда это знал. любовь никогда не сможет очистить ни-че-го. теплота единственная, которая согревает — человеческая. эти долговязые руки, которые могли бы обвивать робову шею, ладони, которые могли оставлять после себя след на коже. но даже она не очистит сердце. почему-то роби это понимал, но не отец. у роби сартра вся жизнь идёт справа налево, ромашковое поле из детства горит адским пламенем всё время. это бы зацепило. наверное, это должно и вправду цеплять, но в пламени ощущается покой и тепло. так всегда было. это другое чувство, которое роби всегда преследовало, его услада, за которой он всё время гнался. он хотел словить смерть, споймать её в своих ладонях, словно хрустальную бабочку. сейчас всё было уже совсем другим, чужеродным и застрявшим поперёк горла — роби скукожившейся душой просит его вернуть обратно. является во снах и продолжает просить и просить, ведь сгоревший отцовский приют для бездомных — это было лишь начало. его собственное начало. роби тянется к тем, кого знал. он всё ещё слышит перешёптывания домового, к которым его мама научился осторожно относиться, ведь те как настоящие сторожи могут и отплатить. он всё ещё видит ваала, который за это время никак не поменялся и роби впервые рад его видеть. роби отыскивает ритуальный нож, семейная реликвия семейства сартр. то, что так отчаянно прятал его отец в самой пыльной шкатулке. то, что должно было пропасть под завалами хрустящих бетонных стен приюта. нож и кровь других, жертвенник и сделать правильный надрез туши. что бы произошло, если бы он не умер в тот день? роби не задаёт этих вопросов напрямую, но в глазах застревает именно это. оно неприятно колется и сопровождается диким криком внутренним. что он должен сделать, чтобы наконец-то отпустить самого себя? в оболочке страшно, ещё полностью не умершие раковые клетки пугают, его обличие его пугает, ведь глаза теперь чужие. и сердце уже не то. он сам — не он более. лишь как-то издевательски имя сохраняется, словно постарались. словно это что-то сильно меняет. другая жизнь, возможный второй шанс, о котором роби так просил, но в конечном итоге потерялся и теперь не знает для чего это всё. почему ему приходится ходить в другом теле, смотреть каждый раз на это всё, видеть совсем не себя. даже если призма иллюзии сокращается. это ведь всё равно не он больше ( у ваала теперь взгляд более заостренный, тот смотрит на роби и проглатывает третий коровий язык ). роби трубочкой размешивает кубики льда в своём стакане из под колы. роби прячется под новым хитиновым покровом, теряется в ново-старых знакомства и чувствует как медленно начинает терять самого себя. почему-то ранее незнакомая девушка = старшая сестра. всё это делится надвое, потому что его вновь хотят оставить одного. но роби не может на это согласиться. роби нужны ответы. и только он не знает, что же должен сделать. кто его враг настоящий, а кто наоборот честно руку помощи протягивает без злых намерений. он больше не уверен ни в чём, тревога подкрадывается под язык всё чаще и чаще, мешает нормально д-ы-ш-а-т-ь. роби прячется в темноте. дополнительно [ связь | твинки: tiho. ] ✹ гильгамеш сартр, которого уже больше двадцати лет никто этим именем не называл. остаётся лишь сиплое «гил», он и вправду думает, что может просто взять, сократить своё имя, омыться в святыне и делать вид, что ничего не было? да. да, он может; тот самый отец года, от которого никогда не ждёшь вестей, но их всегда было слишком много. роби лишь помнит как он ███ его, до крови, до раскрытых костей. он помнит цвета — поярче солнца и посветлее лунных бликов. руфь сартр — о ней лишь как о святыне. о ней лишь самое добрейшее. роби плёл ей венки из нарванных одуванчиков и ромашек, он её любил, любил сильнее всех. только мать тоже не знала меры, не знала значения слова «достаточно». она думала, что если закроет ему глаза ладонями своими мягкими, то ему не станет интересен другой мир, мир за чертой. она ошибалась. ✹ очередной подарочек от папочки — контракт с ваалом, божеством ханаанеян, которому приносит жертвы из плоти и крови каждый месяц, чтобы прокормить и воздать повиновение. контракт никто не заключал на словах или же на осознанном обряде — ваал сам явился к роби, когда тот впервые забрался на чердак и откопал письмена, которые не должен был найти. ваал — существо безмятежное и аморфное. оно знает больше, чем помнит уже и сам роби. оно бесполое, бело-мельное и очень тёплое, почти-что раскалённое. ваал не одаривает, не питает никакой симпатии к роби, не чувствует совсем ничего, но умеет обижаться и любит дразнить роби. ваал — создаёт эффект тотального похуизма, чтобы спрятать своё настоящее отношение к младшему сартру. ведь ваал тоже ценит преданность, как и роби. ✹ 𐤁𐤏𐤋 не подчиняется ни чьей воле. когда-то с его помощью мог колдовать кровью — высвобождать её надрезом на любом участке тела и превращать её в различные предметы и оружие, атаковать ею, менять её форму и так далее; на данный момент у него нет никакой прямой возможности использовать силы, подаренные ваалом. только через подношения и подарки божеству, тот может снизойти и сделать что-то вместо роби самостоятельно; так же при жизни был неплох в магии исцеления. ✹ скорее всего по линии отца достались всевозможные ментальные проблемы, основная — прл, который беспокоит роби и зачастую мешает в контактах с людьми. ему сложно не заводить знакомства, а удерживать связи с людьми. бывает грубым, иногда, пользуясь правдой, слишком сильно может задеть и ранить. ✹ имя оболочки по паспорту — robin chiar lauv. уже заказали надгробие, а оказалось, что причина смерти уже не рак поджелудочной железы. ✹ 173 см, 54 кг ( из-за проблем с едой непосредственно у оболочки — никак не может набрать в весе, даже если бы хотел. слишком бледный, прям-таки трупного цвета кожа. всем заявляет, что у него артериальная гипотензия, ведь его ладони настоящий лёд, а температура тела едва двигается с 35,1 ). наверное, за свитерами и футболкой не было видно, но теперь роби является прекрасным обладателем самых стрёмных шрамов по всему телу и не только. на запястье правой руки около трёх отметин от затушенных сигарет. пламенеющий невус на всю левую руку и заходит немного за спину. скорее всего робин сам себя разукрасил поверх нескольким десятком порезов ( роби не шибко оценил, но жаловаться не привык ); изредка обвязывает бинтами руку до предплечья и чувствует себя настоящим японским ниндзя из аниме. ✹ говорит свободно на иврите, умеет читать на финикийском, знает арабский на уровне «привет-как-дела-иди-нахуй»; разбирается в искусстве, архитектуре, из школьных предметов любил больше всего химию и историю. считается ходячей занудой и энциклопедией тоже. чуть сильнее обычного человека, но есть большие проблемы с ловкостью и моторикой. иногда просто не чувствует собственных габаритов, поэтому старается в потасовки не вступать. только в словесные или врезать и убежать; разбирается в травничестве, собрал в себя несколько томиков «зелья и как их готовить», но использует данные знания сейчас лишь, чтобы подсказать что-то или рассказать по течению попустословить лишнюю минутку. зелья не готовит сам, но травы отправить собирать его до сих пор можно. ✹ живёт двойной жизнью, в которой вместо собственных воспоминаний и мыслей, теперь салат из битого стекла и паприки-крови. воспоминания робина и роби перемешаны между собой, некоторые моменты вовсе стёрты, от других же остались только эмоции, которые в тот момент роби чувствовал. ✹ isfp; melancholic-choleric; lawful evil. травма: несправедливость, маска — ригидность. в человеке ( и не- ) ценит в большинстве всё же честность и любые социальные навыки, коих лично у него не особенько. не умеет начинать первым диалог, теряется зачастую и подолгу молчит, просто не зная о чём корректно будет поговорить. ненавидит тишину, чувствует себя неспокойно без отсутствия фонового шума ( в фоновом режиме включён сериал, музыка в эирподсах, цоканье языком при долгом молчании с кем-то ). бывает зачастую неловким, но постоять за себя готов и умеет. если раньше мог глотать слёзки и лишь подвывать о том, что ему неприятно, то сейчас может и в глаз дать и послать, пнуть и далее. чисто стал наконец-то папиной гордостью! |
всё должно было быть нормально — чужая кровь к его губам, кошачьи зрачки к карамельно-медовым чужим.
только всё было не так; неправильно, искривлено, криво и без знания направления прямого. иона хотел бы, чтобы что-то изменилось, чтобы была возможность перечеркнуть водонепроницаемым фломастером то злополучное число ( дата выскрёбывается в его подсознании, сгрызает его, хотя именно иона всегда занимался этим ). он умел с животным азартном вгрызться в глоту, он умел терять чужие жизни человеческие чрез пальцы.
было ли это чем-то глупым?
иона не знает, совсем ничего не понимает.лишь зацикливается на том, что у амори меняется тональность голоса, он становится каким-то более оживлённым, наверное, даже диковатым ( он бы соврал, если бы сказал, что такие изменения ему не по вкусу ). у амори веснушками укрыта вся переносица, наверное, он как солнце.
как выглядит солнце?
оно будет куда ярче, чем амори?
или не таким?иона старается меньше думать, меньше пытаться выводить математические расчёты в голове. может ему не обязательно знать причину всех этих изменений и почему в итоге амори стал кем-то ближе, чем просто «очередным ужином».
этот ужин не должен был приносить лёгкость настроения, этот ужин не должен был заставлять его глупо улыбаться, не должен был заставлять чувствовать этот разношёрстный вихрь эмоций. они были разного спектра, разного цвета, они были отталкивающе-привлекательны.
амори нокс — загадка.
цвет, который тот никак не может разглядеть.и когда они прощаются у порога, тело в бесконтрольном порыве толкается вперёд. демоническое нутро_животное нутро — иона впервые за столько десятков лет хочет прикоснуться к чужому теплу, ощутить его на кончике языке, почувствовать чужую ладонь у себя на волосах цвета выгоревшей пшеницы ( ему так сказали, это правильно, амори? ).
он не задаёт тысячное количество вопросов вслух, лишь теряет их у себя в глотке. иона всегда делает так — теряется у себя же в сознании, теряется в собственных догадках и мыслях.
просто вместо вопросов, он всегда тянется сам вперёд. хватается за амори, словно тот его спасательный круг.
( когда ты умрёшь, будет ли мне так же грустно? )
иона не знает, поэтому целует нокса каждый раз, словно в последний.
люди ведь так показывают свою страсть? или что же у них? как бы амори охарактеризовал это всё?
иона пальцами тёплыми мажет по позвонкам, словно очерчивает.
иона разрывается поцелуй, но, как обычно, не отстраняется сразу. он трётся носом об сгиб амориной шеи, едва ли сдерживает урчание.— мне иногда кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
хрипло удаётся раскрошить лишь маленькую часть того головного хлама, который сизар прячет под скальп.
ему хочется спросить: как так.
почему именно так?столько вопросов и нет ни одного ответа, ведь они всегда уходят от ответов, они всегда избегают любых вопросов.
иона должен узнать правду, но в карамельно-медовых глазах видит кого-то иного каждый раз.
— я напишу тебе как доберусь до дома, окей?
и он не ждёт прощания, лишь побыстрее сбегает.
ведь у него есть план, тот самый, после которого есть возможность узнать правду. ответить самолично на те вопросы, которые демонический кот так и не решается спросить ( боится спугнуть или боится правды? ).
вселенной